Мой номер 245 / Маргарита Юкечева

Безликая масса советских и постсоветских людей, наделенных номером вместо имени, — о ней пел свои нехитрые блатняки Гарик Кричевский. Именно поэтому на 50 процентов состоящая из тюремного и малопонятного жаргона песенка так полюбилась простым гражданам.

Самые большие очереди в советское время были не за колбасой, а за Лениным. Огромная очередь в Мавзолей из людей, которые хотели причаститься к святым мощам большевизма. Я никогда не стояла в этой очереди — только видела ее на всех фотографиях, где родственники хмуро улыбались на фоне пряничного Василия Блаженного. 

Моя мама не стремилась к высоким идеалам и предпочитала очереди за продуктами питания и другого народного потребления. У них даже с сестрой был уговор — кто что покупает, берет два — два таза, две курицы или два килограмма гречки — себе и сестре. Гречка — это вообще маркер дефицита и роскоши в нашей стране.  Папа привез из командировки в Монголию пол-чемодана гречки, так нам весь девятиэтажный дом завидовал.

Когда мне исполнилось 6 лет, мама уже использовала мой трудовой ресурс для стояния в очередях. Например, сама она занимала очередь в гастрономе наверху за колбасой, а меня ставила в очередь в продуктовый в яме за яйцами. 

Между магазинами было 7 минут ходьбы, и она бегала туда-сюда, проверяя, как движется очередь. В 6 лет я уже считала до ста, но помню, как мне на руке зеленым карандашом написали цифру 84, и мне эта цифра казалась невыносимо огромной, далекой, как другая галактика, достоять до 84 номера нужно было еще суметь.  

Я не помню, достались ли мне яйца — помню, свою черную кроличью ушанку и серое пальто и вопросы пышнотелых соседок по очереди: «Мальчик, ты один стоишь? Где твоя мама?». Ужасно обидно было не то, что не воспринимают всерьез, а то, что называют мальчиком. Как будто была возможность выбирать, одеваться под девочку или под мальчика! Вот уж где начинала формироваться культура унисекс.

Сейчас моя мама говорит: «Возможность выбора отнимает очень много сил и времени. Ищешь самые лучшие обои, самые низкие цены, самое высокое качество или подходящий цвет. А в 80-е годы идешь — видишь очередь, встаешь и покупаешь ЛЮБЫЕ обои, какие дадут. И рад постоять не зря, а с результатом».